Корней Чуковский — Чудо-дерево: Стих

Как у нашего Мирона
На носу сидит ворона.

А на дереве ерши
Строят гнёзда из лапши.

Сел баран на пароход
И поехал в огород.

В огороде-то на грядке
Вырастают шоколадки.

Как у наших у ворот
Чудо-дерево растёт.

Чудо, чудо, чудо, чудо
Расчудесное!

Не листочки на нём,
Не цветочки на нём,
А чулки да башмаки,
Словно яблоки!

Мама по саду пойдёт,
Мама с дерева сорвёт
Туфельки, сапожки.
Новые калошки.

Папа по саду пойдёт,
Папа с дерева сорвёт
Маше — гамаши,
Зинке — ботинки,
Нинке — чулки,

А для Мурочки такие
Крохотные голубые
Вязаные башмачки
И с помпончиками!
Вот какое дерево,
Чудесное дерево!

Эй вы, ребятки,
Голые пятки,
Рваные сапожки,
Драные калошки.
Кому нужны сапоги,
К чудо-дереву беги!

Лапти созрели,
Валенки поспели,
Что же вы зеваете,
Их не обрываете?

Рвите их, убогие!
Рвите, босоногие!
Не придётся вам опять
По морозу щеголять
Дырками-заплатками,
Голенькими пятками!

Анализ стихотворения «Чудо-дерево» Чуковского

Произведение «Чудо-дерево» Корнея Ивановича Чуковского посвящено Мурочке, дочери поэта.

Стихотворение создано в 1924 году. Жанр – фантазия, размер – хореический с рифмой преимущественно смежной, но проскакивает и холостая. В эту пору автор его сражается с формалистической советской критикой, уже известен своей поэзией для детей, работает над фундаментальным трудом по творчеству Н. Некрасова. Интонация и лексика фольклорные, в духе народных потешек и небылиц. Действующие лица здесь – родители и четыре девочки. Интересно, что сам поэт к этому времени как раз четырежды отец. С первых же двустиший начинается жонглирование словами и смыслами. Вновь прошлое слито с настоящим (Мирон и бараны русского райка и лубка с людьми 1920-х годов), народный колорит сменяется советскими реалиями (дороговизна товаров, в данном случае — непродовольственных). Даже двустишия имеют вид вполне законченных произведений и неизменно графичны. Ребенку легко и представить, и нарисовать, скажем, Мирона или тех же ершей. Кстати говоря, лапша и шоколадки – пример органичного соединения традиции и современности. Элемент инверсии с целью усилить эмоциональную нагрузку: как у нашего (наших). Это еще и лексический повтор, анафора. Чудо-дерево: легко и просто запоминается. Вообще, деревья – типичный атрибут мирового фольклора. Есть и внутренние рифмы: не листочки, не цветочки. Любимые детьми уменьшительные суффиксы в словах: калошки, башмачки, голенькими, помпончиками. Дочке поэта Марии было тогда 4 года, она еще была здорова. Спустя несколько лет девочка заболела туберкулезом, от которого и умерла. Итак, на расчудесном дереве растет обувь всех сортов и даже чулки на маленькие ножки. Поэт сравнивает все это богатство с яблоками. Волшебство предназначено не только для собственных детей, а для всех, у кого «рваные сапожки». Мама и папа всех оделяют ботинками и чулками. Появляются сверстницы Мурочки: Маша, Зинка, Нинка. Дочке же предназначены самые красивые вязаные башмачки на свете. Затем идет прямое обращение автора к ребятишкам: кому сапоги – к чудо-дереву беги! На любом базаре можно услышать схожий призыв. Только тут товар дармовой и самый лучший! Лапти наливаются соком, рдеют валенки, и, как плоды, почти падают на землю под собственной тяжестью. На глазах изумленных детей совершается чудо: убогие и босоногие рвут с веток себе обновки. Не нужно платить и копить. Дерево становится символом рождественской елки, на которую приглашены все – и никто не уйдет без подарка. Стихотворение было осуждено советскими деятелями культуры. Во-первых, какие еще проблемы с обувью, во-вторых, почему родители для своей дочки срывают башмачки, а другим предлагают обувь попроще, простонародную.

«Чудо-дерево» К. Чуковского стало популярным мультипликационным фильмом.