Я в лодке Харона, с гребцом безучастным.
 Как олово, густы тяжелые воды.
 Туманная сырость над Стиксом безгласным.
 Из темного камня небесные своды.
 Вот Лета. Не слышу я лепета Леты.
 Беззвучны удары раскидистых весел.
 На камень небесный багровые светы
 Фонарь наш неяркий и трепетный бросил.
 Вода непрозрачна и скована ленью…
 Разбужены светом, испуганы тенью,
 Преследуют лодку в бесшумной тревоге
 Тупая сова, две летучие мыши,
 Упырь тонкокрылый, седой и безногий…
 Но лодка скользит не быстрей и не тише.
 Упырь меня тронул крылом своим влажным…
 Бездумно слежу я за стаей послушной,
 И все мне здесь кажется странно-неважным,
 И сердце, как там, на земле,- равнодушно.
 Я помню, конца мы искали порою,
 И ждали, и верили смертной надежде…
 Но смерть оказалась такой же пустою,
 И так же мне скучно, как было и прежде.
 Ни боли, ни счастья, ни страха, ни мира,
 Нет даже забвения в ропоте Леты…
 Над Стиксом безгласным туманно и сыро,
 И алые бродят по камням отсветы.
Зинаида Гиппиус — Там: Стих
> 

