Когда-то Сфинксъ въ горахъ, за ивами, бродилъ,
 Крутя свой львиный хвостъ напруженный и гибкій;
 Встречая путниковъ, онъ ужасъ наводилъ
 Своею красотой, когтями и улыбкой.
 И всемъ онъ встречнымъ задавалъ
 Задачи; голодомъ снедаемъ,
 И кто его не понималъ
 Былъ имъ нещадно пожираемъ.
 Царица Еивъ роптала на вождей
 И вопіялъ народъ; но Сфинвсъ не унимался.
 Онъ былъ неуязвимъ, для стрелъ и для мечей,
 И, когти навостря, какъ женщина, смеялся.
 Но ни предательскихъ когтей
 Не устрашась, ни хитрой речи,
 Одинъ Эдипъ, въ разцвете дней,
 Пошелъ искать съ нимъ страшной встречи.
 И что жъ? При встрече съ нимъ, не обнажа меча,
 Герой, испытанный въ кровавыхъ распряхъ века,—
 Онъ Сфинксу заглянулъ въ лице, не трепеща,
 И далъ ему ответъ достойный человека.
 И Сфинксъ, на лапы привскочивъ,
 Затрепеталъ, сверкнулъ очами;
 Съ размаху бросился въ заливъ,
 И скрылся въ бездне подъ волнами….
 И каждому въ горахъ открылся вольный путь.—
 Эдипа, какъ царя встречали и какъ брата;
 Царица приняла героя грудь на грудь —
 Казалось, полузверь погибнулъ безъ возврата.
 Увы! Изъ опененныхъ волнъ
 Съ техъ поръ онъ въ міръ не разъ являлся;
 Былъ кровожадной злобы полнъ
 И лицемерно улыбался.
 И въ нашъ бурливый векъ,— межъ нивъ и городовъ
 Не онъ ли сталъ блуждать, загадочно-опасный,
 Когтисто-злой, какъ левъ голодный, царь лесовъ,
 Какъ дева трепетный, игриво-сладкогласный?
 Не онъ ли дерзко задаетъ
 Задачи всемъ, кого не встретитъ,
 И угрожаетъ, что пожретъ
 Того, кто не впопадъ ответитъ?
 О! Если это Сфинксъ….
 Где ты, Эдипъ?— Иди!
 И безъ оружія спасай свободу века
 Любовью пламенной въ безтрепетной груди,
 Решеньемъ всехъ задачь во славу человека!
Яков Полонский — Сфинксъ: Стих
> 

