Я езжу
 по южному
 берегу Крыма, —
 не Крым,
 а копия
 древнего рая!
 Какая фауна,
 флора
 и климат!
 Пою,
 восторгаясь
 и озирая.
 Огромное
 синее
 Черное море.
 Часы
 и дни
 берегами едем,
 слезай,
 освежайся,
 ездой умо́рен.
 Простите, товарищ,
 купаться негде.
 Окурки
 с бутылками
 градом упали —
 здесь
 даже
 корове
 лежать не годится,
 а сядешь в кабинку —
 тебе
 из купален
 вопьется
 заноза-змея
 в ягодицу.
 Огромны
 сады
 в раю симферопольском, —
 пудами
 плодов
 обвисают к лету.
 Иду
 по ларькам
 Евпатории
 обыском, —
 хоть четверть персика! —
 Персиков нету.
 Побегал,
 хоть версты
 меряй на счетчике!
 А персик
 мой
 на базаре и во́ поле,
 слезой
 обливая
 пушистые щечки,
 за час езды
 гниет в Симферополе.
 Громада
 дворцов
 отдыхающим нравится.
 Прилег
 и вскочил от куса̀чей тоски ты,
 и крик
 содрогает
 спокойствие здравницы:
 — Спасите,
 на помощь,
 съели москиты! —
 Но вас
 успокоят
 разумностью критики,
 тревожа
 свечой
 паутину и пыль:
 «Какие же ж
 это,
 товарищ,
 москитики,
 они же ж,
 товарищ,
 просто клопы!»
 В душе
 сомнений
 переполох.
 Контрасты —
 черт задери их!
 Страна абрикосов,
 дюшесов
 и блох,
 здоровья
 и
 дизентерии.
 Республику
 нашу
 не спрятать под ноготь,
 шестая
 мира
 покроется ею.
 О,
 до чего же
 всего у нас много,
 и до чего же ж
 мало умеют!
Владимир Маяковский — Земля наша обильна: Стих
> 


