Владимир Маяковский — Надоело: Стих

Не высидел дома.
Анненский, Тютчев, Фет.
Опять,
тоскою к людям ведомый,
иду
в кинематографы, в трактиры, в кафе.

За столиком.
Сияние.
Надежда сияет сердцу глупому.
А если за неделю
так изменился россиянин,
что щеки сожгу огнями губ ему.

Осторожно поднимаю глаза,
роюсь в пиджачной куче.
«Назад,
наз-зад,
назад!»
Страх орет из сердца.
Мечется по лицу, безнадежен и скучен.

Не слушаюсь.
Вижу,
вправо немножко,
неведомое ни на суше, ни в пучинах вод,
старательно работает над телячьей ножкой
загадочнейшее существо.

Глядишь и не знаешь: ест или не ест он.
Глядишь и не знаешь: дышит или не дышит он.
Два аршина безлицого розоватого теста!
хоть бы метка была в уголочке вышита.

Только колышутся спадающие на плечи
мягкие складки лоснящихся щек.
Сердце в исступлении,
рвет и мечет.
«Назад же!
Чего еще?»

Влево смотрю.
Рот разинул.
Обернулся к первому, и стало иначе:
для увидевшего вторую образину
первый —
воскресший Леонардо да Винчи.

Нет людей.
Понимаете
крик тысячедневных мук?
Душа не хочет немая идти,
а сказать кому?

Брошусь на землю,
камня корою
в кровь лицо изотру, слезами асфальт омывая.
Истомившимися по ласке губами
тысячью поцелуев покрою
умную морду трамвая.

В дом уйду.
Прилипну к обоям.
Где роза есть нежнее и чайнее?
Хочешь —
тебе
рябое
прочту «Простое как мычание»?

Для истории

Когда все расселятся в раю и в аду,
земля итогами подведена будет —
помните:
в 1916 году
из Петрограда исчезли красивые люди.

Анализ стихотворения «Надоело» Маяковского

Практически все дореволюционные стихотворения В. Маяковского несли в себе яростный антиобщественный вызов. Даже вступив в партию большевиков, поэт долгое время продолжал оставаться своеобразным творческим анархистом. Выступая с публичным чтением своих стихов, он старался шокировать слушателей, уничтожить их привычные представления о стихосложении и нормах русского языка. В 1916 г. Маяковский написал произведение «Надоело», в котором подверг жесткой критике все петроградское общество.

Лирический герой устал от одиночества, скрашиваемого лишь чтением давно надоевших стихов. Стараясь развеяться, он идет в наиболее многолюдные общественные места («в кинематографы, в трактиры, в кафе»). Лирический герой усаживается за столик и в надежде обегает взглядом окружающих людей («роюсь в пиджачной куче»). Сердце отчаянно подсказывает ему бежать от этой серой массы («наз-зад, назад!»), но он игнорирует эти вопли.

Наконец, его взор останавливается на каком-то «загадочнейшем существе». Используя гротеск, Маяковский описывает его как «два аршина безлицого розоватого теста». Этот непонятный организм вроде бы занят поглощением пищи, но невозможно с уверенностью утверждать, дышит он или нет.

Сердце лирического героя буквально вырывается из груди от страха, но он делает еще одну попытку. Посмотрев влево, он увидел такую «образину», по сравнению с которой первое существо может считаться образцом красоты.

В отчаянии автор делает неутешительный вывод: «нет людей». От безысходности он готов целовать «морду трамвая», «прилипнуть к обоям». Острое чувство одиночества заставляет его очеловечивать любой неодушевленный предмет.

Маяковский завершает стихотворение коротким, но емким заключением «Для истории». После Страшного суда и подведения последних итогов поэт призывает помнить: «В 1916 году из Петрограда исчезли красивые люди».

В стихотворении «Надоело» Маяковский говорит вовсе не о физической красоте. Поэта гораздо больше волнует исчезновение красоты духовной. Он непосредственно связывает этот факт с торжеством обывательской жизни. Поэтому Маяковский своим творчеством хотел «взорвать» мещанское благополучие, заставить людей подумать не о желудке, а о своей бессмертной душе. Но даже эпатажные выступления поэта скоро «приелись» публике, и на них смотрели как на очередное развлечение. Избавить Маяковского от «надоело» смогла только Октябрьская революция, да и то ненадолго.