Сидит милка
 на крыльце,
 тихо
 ждет
 сниженья цен
 да в грустях
 в окно коси́тся
 на узор
 рублевых ситцев.
 А у кооператива
 канцелярия —
 на диво.
 У него
 какой-то центр
 составляет
 списки цен.
 Крысы канцелярские
 перышками ляскают,
 и, зубами клацая,
 пишет
 калькуляция.
 Вперили
 очков тарелки
 в сонмы цифр,
 больших
 и мелких.
 Расставляют
 цифры в ряд,
 строки
 цифрами пещрят.
 Две копейки нам,
 а им
 мы
 нулечек округлим.
 Вольной мысли
 нет уздечки!
 Мало ль что —
 пожары,
 ливень…
 На усушки
 и утечки
 набавляем
 восемь гривен.
 Дети рады,
 папа рад —
 окупился аппарат.
 Чтоб в подробность не вдаваться,
 до рубля
 накинем двадцать.
 Но —
 не дорожимся так;
 с суммы
 скинули пятак.
 Так как
 мы
 и множить можем,
 сумму
 вчетверо помножим.
 Дальше —
 дело ясненькое:
 набавляем
 красненькую.
 Потрудившись
 год,
 как вол,
 объявил,
 умен и зорок:
 рубль и сорок —
 итого
 получается два сорок.
 — Где ж два сорок? —
 спросишь вра́ля.
 Ткнет
 рукою
 в дробь: смотри!
 — Пиво брали?
 — Нет, не брали.
 — Ах, не брали?!
 Значит — три. —
 Цены ситцев,
 цены ниток
 в центрах
 плавают, как рыбы.
 Черт их знает,
 что в убыток!
 Черт их знает,
 что им в прибыль!
 А результат один:
 цена
 копеечного ростика
 из центров
 прибывает к нам
 с большим
 пушистым хвостиком.
 А в деревне
 на крыльце
 милка
 ждет
 сниженья цен.
 Забрать бы
 калькуляции
 да дальше
 прогуляться им!
Владимир Маяковский — Маленькая цена с пушистым хвостом: Стих
> 

