Лицо
 белее,
 чем призрак в белье,
 с противным
 скривленным ртиной,
 а в заднем кармане
 всякий билет,
 союзный
 или —
 партийный.
 Ответственный банк,
 игра —
 «Буль».
 Красное
 советское Монако.
 Под лампой,
 сморщинив кожу на лбу,
 склонилась
 толпа маниаков.
 Носится
 шарик,
 счастье шаря,
 тыркается
 об номера,
 и люди
 едят
 глазами
 шарик,
 чтоб радоваться
 и обмирать.
 Последний
 рубль
 отрыли в тряпье.
 Поставили,
 смотрят серо́.
 Под лампой
 сверкнул
 маникюр крупье.
 Крупье заревел:
 «Зер-р-ро!»
 «Зеро» —
 по-арапски,
 по-русски —
 «нуль».
 Вздохнули неврастеники.
 Лопата
 крупье
 во всю длину
 в казну
 заграбастала деньги.
 Ты можешь
 владеть
 и другим, и собою,
 и волю
 стреножить,
 можно
 заставить
 труса
 ринуться в бой;
 улыбку
 послав
 побледневшей губой,
 он ляжет,
 смертью уложенный.
 Мы можем
 и вору
 вычертить путь,
 чтоб Маркса читать,
 а не красть.
 Но кто
 сумеет
 шею свернуть
 тебе,
 человечья страсть?
Владимир Маяковский — Красные арапы: Стих
> 

