Билет —
 щелк.
 Щека —
 чмок.
 Свисток —
 и рванулись туда мы
 куда,
 как сельди,
 в сети чулок
 плывут
 кругосветные дамы.
 Сегодня приедет —
 уродом-урод,
 а завтра —
 узнать посмейте-ка:
 в одно
 разубран
 и город и рот —
 помады,
 огней косметика.
 Веселых
 тянет в эту вот даль.
 В Париже грустить?
 Едва ли!
 В Париже
 площадь
 и та Этуаль,
 а звезды —
 так сплошь этуали.
 Засвистывай,
 трись,
 врезайся и режь
 сквозь Льежи
 и об Брюссели.
 Но нож
 и Париж,
 и Брюссель,
 и Льеж —
 тому,
 кто, как я, обрусели.
 Сейчас бы
 в сани
 с ногами —
 в снегу,
 как в газетном листе б…
 Свисти,
 заноси снегами
 меня,
 прихерсонская степь…
 Вечер,
 поле,
 огоньки,
 дальняя дорога, —
 сердце рвется от тоски,
 а в груди —
 тревога.
 Эх, раз,
 еще раз,
 стих — в пляс.
 Эх, раз,
 еще раз,
 рифм хряск.
 Эх, раз,
 еще раз,
 еще много, много раз…
 Люди
 разных стран и рас,
 копая порядков грядки,
 увидев,
 как я
 себя протряс,
 скажут:
 в лихорадке.
Владимир Маяковский — Еду: Стих
> 



