Милый Давид!
 При вашем имени
 обязательно вспоминаю Зимний.
 Еще хлестали пули-ливни —
 нас
 с самых низов
 прибой-революция вбросила в Зимний
 с кличкой странной — ИЗО.
 Влетели, сея смех и крик,
 вы,
 Пунин,
 я
 и Ося Брик.
 И древних яркостью дразня,
 в бока дворца впилась «мазня».
 Дивит покои царёвы и княжьи
 наш
 далеко не царственный вид.
 Люстры —
 и то шарахались даже,
 глядя…
 хотя бы на вас, Давид:
 рукой
 в подрамниковой раме
 выво́дите Неву и синь,
 другой рукой —
 под ордерами
 расчеркиваетесь на керосин.
 Собранье!
 Митинг!
 Речью сотой,
 призвав на помощь крошки-руки,
 выхваливаете ком красо́ты
 на невозможном волапюке.
 Ладно,
 а много ли толку тут?!
 Обычно
 воду в ступе толкут?!
 Казалось,
 что толку в Смольном?
 Митинги, вот и всё.
 А стали со Смольного вольными
 тысячи городов и сёл.
 Мы слыли говорунами
 на тему: футуризм,
 но будущее не нами ли
 сияет радугой риз!
Владимир Маяковский — Давиду Штеренбергу: Стих
> 

