По молодости нам казалось,
 что это весна, а не оттепель.
 Появилась «Весна в ЛЭТИ»
 и следом волна студенческих спектаклей.
 В конце 1955 года —
 вечер студенческой поэзии
 в Политехническом институте.
 Больше тысячи студентов три часа слушали нас;
 читали человек тридцать.
 1956 год. Эйфория. Захлеб.
 Сразу после XX съезда,
 в апреле — конференция молодых.
 На заключительном вечере
 я прочитал пять или шесть стихотворений.
 Бурное одобрение половины зала
 и столь же бурное негодование другой.
 Мнение этой другой половины
 долго преследовало меня,
 на первую книгу «Поиски» (1958)
 «Ленинградская правда» отозвалась статьей:
 «Снимите с пьедестала!»
 Значит, был и пьедестал.
 Пьедесталом было время,
 приподымавшее, возносившее.
 Пьедесталом было внимание и доверие сверстников.
 И некоторых старших:
 рукопись книги поддержали Вера Федоровна Панова,
 Вадим Шефнер. Старшие…
 Нравственное влияние Глеба Семенова, Учителя.
 Но и — Давид Яковлевич Дар.
 Для ленинградской литературной молодежи
 он был тем же,
 что Сократ для афинского юношества:
 учил самостоятельно мыслить, быть собой.
 Расти помогала среда.
 Мои товарищи по Горному институту — горняки:
 Агеев, Городницкий, Тарутин.
 Горбовский, который стал ходить в наше ЛИТО.
 Рейн и Бобышев из Технологического.
 Володя Уфлянд.
 Лев Мочалов, полутоварищ-полунаставник,
 его поэтическая манера пятидесятых годов
 совпадала с моими собственными
 интонационными и ритмическими поисками…
 Четыре года я жил и работал в Сибири,
 в Ленинград приезжал и прилетал в командировку или
 в отпуск.
 С лета шестидесятого года прописан в Москве…
Владимир Британишский — По молодости нам казалось: Стих
> 

