Любовь отвергла ты… но ты мне объявила,
 Что дружбу мне даришь; благодарю, Людмила!
 Отныне мы друзья. Освобожден от мук,
 Я руку жму твою: благодарю, мой друг!
 С тобой беседуя свободно, откровенно,
 Я тихо приклонюсь главою утомленной
 На дружескую грудь… Но что я вижу? Ты
 Краснеешь… Вижу стыд и робость красоты…
 Оставь их! Я в тебе уже не властелинку,
 Но друга признаю. . . . . . . . . . .
 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
 В любви — остерегись: для ней нужна ограда;
 А мы, второй пример Ореста и Пилада,
 Должны быть запросто. Условий светских груз
 Не должен бременить наш искренний союз.
 Прочь робкие мечты! Судя и мысля здраво,
 Должны любовникам мы предоставить право
 Смущаться и краснеть, бледнеть и трепетать;
 А мы… Да осенит нас дружбы благодать!
 На долю нам даны лишь пыл рукопожатий,
 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
 Да, как бы ни было, при солнце иль луне,
 Беседы долгие… в тиши… наедине.
Владимир Бенедиктов — Дружба: Стих
> 

