Вера Полозкова — Что-то клинит в одной из схем: Стих

Что-то клинит в одной из схем.
Происходит программный сбой.
И не хочется жить ни с кем,
И в особенности с собой.
Просто срезать у пяток тень.
Притяжение превозмочь.
После — будет все время день.
Или лучше все время ночь.

# # #

Больно и связкам, и челюстным суставам:
— Не приходи ко мне со своим уставом,
Не приноси продуктов, проблем и денег –
Да, мама, я, наверное, неврастеник,
Эгоцентрист и злая лесная нежить –
Только не надо холить меня и нежить,
Плакать и благодарности ждать годами –
Быть искрящими проводами,
В руки врезавшимися туго.
Мы хорошие, да – но мы
Детонируем друг от друга
Как две Черные Фатимы.
— Я пойду тогда. – Ну пока что ль.
И в подъезде через момент
Ее каторжный грянет кашель
Как единственный аргумент.

# # #

О, швыряемся так неловко мы –
— Заработаю я! Найду! –
Всеми жалкими сторублевками,
Что одолжены на еду,
Всеми крошечными заначками,
Что со вздохом отдал сосед –
Потому что зачем иначе мы
Вообще рождены на свет,
Потому что мы золоченая,
Но трущобная молодежь.
Потому что мы все ученые
И большие поэты сплошь.
Пропадешь,
Коли попадешь в нее –
Ведь она у нас еще та –
Наша вечная, безнадежная,
Неизбывная нищета.

# # #

Уж лучше думать, что ты злодей,
Чем знать, что ты заурядней пня.
Я перестала любить людей, —
И люди стали любить меня.
Вот странно – в драной ходи джинсе
И рявкай в трубку, как на котят –
И о тебе сразу вспомнят все,
И тут же все тебя захотят.
Ты независим и горд, как слон –
Пройдет по телу приятный зуд.
Гиены верят, что ты силен –
А после горло перегрызут.

# # #

Я совсем не давлю на жалость –
Само нажалось.
Половодьем накрыло веки, не удержалось.
Я большая-большая куча своих пожалуйст –
Подожгу их и маяком освещу пути.
Так уютнее – будто с козырем в рукаве.
С тополиной опухолью в листве;
— Я остаюсь летовать в Москве.
— Значит, лети.
Лети.