И, наконец, навстречу им
 Раскинулся дугой,
 За побережьем золотым
 Оазис голубой.
 Туда слетелись птицы
 Со всех концов земли:
 Французские синицы,
 Бельгийские щеглы,
 Норвежские гагары,
 Голландские нырки.
 Трещат сорочьи пары,
 Воркуют голубки.
 Успели отдышаться
 От пушек и бойниц.
 Глядят — не наглядятся
 На здешних райских птиц.
 Одна, с жемчужным хохолком,
 На розовой ноге,
 Вся отразилась целиком
 В лазоревой воде.
 Другая в воздухе парит,
 Готовая нырнуть,
 И чистым золотом горит
 Оранжевая грудь.
 А третья, лёгкая, как пух,
 И синяя, как ночь,
 Передразнила этих двух
 И улетела прочь.
 Плоды, их пряный аромат,
 Обилие сластей —
 Всё это настоящий клад
 Для северных гостей.
 Но с каждым днём всё тише
 Их щебет, всё слабей.
 По черепичной крыше
 Тоскует воробей.
 Исплакалась сорока,
 Что ей невмоготу,
 Что ветер тут — сирокко —
 Разводит духоту.
 Ей зимородок вторит:
 «Я к зною не привык.
 И до чего же горек
 Мне сахарный тростник».
 А ласточки-касатки
 Летают без посадки,
 Всё ищут целый день
 Колодец и плетень.
 И стал благословенный юг
 Казаться всем тюрьмой.
 Всё чаще слышалось вокруг:
 «Хотим домой, домой!» —
 «Домой, всем хищникам на зло! —
 Журавль провозгласил. —
 Кто «за», прошу поднять крыло».
 И точно ветром их взмело,
 Взлетели сотни крыл.
Вера Инбер — И, наконец, навстречу им: Стих
> 

