И в том же парке, давнем, старом,
 Где, отрок, ранний свой восход
 Я праздновал, вверяясь чарам
 Бестрепетных озерных вод,
 Где я слагал впервые песни,
 С мечтой неверной о любви,
 Где жизнь все слаще, все чудесней
 Шептала в ветре мне: «Живи!»
 Я прохожу чрез годы, — годы,
 Исполненные бурь и смут,
 А вкруг — все тот же блеск природы,
 Все тот же мерный бег минут!
 Как будто не было безумий,
 Позорных и блаженных лет:
 Я узнаю в июльском шуме
 Былой, божественный привет.
 И мил мне чей-то взор манящий,
 И алость чьих-то близких губ,
 И дождь, чуть слышно моросящий,
 И зелень острохвойных куп.
 Вы живы, царственные ели!
 Как вы, жива душа моя!
 Напрасно бури тяготели
 Годин шумящих бытия!
 Я — тот же отрок, дерзко-юный,
 Вся жизнь, как прежде, впереди,
 И кедра сумрачные струны
 Мне под дождем поют: «Иди!»
 Иду я, полон прежней веры,
 К безвестным далям, к новым снам,
 И этот день, туманно-серый,
 Векам покорно передам.
 Он был, он есть, — без перемены
 Он будет жить в стихе моем.
 Как имя нежное Елены,
 Сплетенное с мелькнувшим днем.
Валерий Брюсов — В том же парке (И в том же парке, давнем, старом): Стих
> 

