Минувший день, склоняясь головой,
 Мне говорит: «Я умираю. Новый
 Уже идет в порфире огневой.
 Ты прожил день унылый и суровый.
 Лениво я влачил за часом час:
 Рассвет был хмур и тускл закат багровый.
 За бледным полднем долго вечер гас;
 И для тебя все миги были скудны,
 Как старый, в детстве читанный, рассказ.
 Зато со мной ты путь прошел нетрудный,
 И в час, когда мне — смерть, и сон — тебе,
 Мы расстаемся с дружбой обоюдной.
 Иным огнем гореть в твоей судьбе
 Другому дню, тому, кто ждет на смене.
 Зловещее я слышу в ворожбе
 Угрюмых парк. О, бойся их велений!
 Тот день сожжет, тот день тебя спалит.
 Ты будешь, мучась, плакать об измене,
 В подушки прятать свой позор и стыд,
 И, схвачен вихрем ужаса и страсти,
 Всем телом биться о ступени плит!
 Но день идет. Ты — у него во власти.
 Так молви мне: „прости“, как другу. Я —
 День без восторгов, но и без несчастий!»
 В смущеньи слушаю; душа моя
 Знакомым предвкушением объята
 Безумной бури в бездне бытия…
 Как эти штормы я любил когда-то.
 Но вот теперь в душе веселья нет,
 И тусклый день жалею я, как брата,
 Смотря с тоской, что теплится рассвет.
Валерий Брюсов — Умирающий день: Стих
> 

