Развертывается скатерть, как в рассказе о Савле,
 Десятилетия и страны последних эпох;
 Что ни год, он сраженьем промочен, прославлен,
 Что ни дюйм, след оставил солдатский сапог.
 Война на Филиппинах; война в Трансваале;
 Русско-японская драма; гром на сцене Балкан;
 Наконец, в грозном хоре, — был трагичней едва ли,
 Всеевропейский, всемирный кровавый канкан!
 Но всхлип народов напрасен: «поторговать бы мирно!»
 Вот Деникин, вот Врангель, вот Колчак, вот поляк;
 Вот и треск турецких пулеметов под Смирной,
 А за турком, таясь, снял француз шапокляк.
 Жизнь, косясь в лихорадке, множит подсчеты
 Броненосцев, бипланов, мортир, субмарин…
 Человечество — Фауст! иль в музеях еще ты
 Не развесил вдосталь батальных картин?
 Так было, так есть… неужели так будет?
 «Марш!» и «пли!» — как молитва! Первенствуй, капитал!
 Навсегда ль гулы армий — музыка будней?
 Красный сок не довольно ль поля пропитал?
 Пацифисты лепечут, в сюртуках и во фраках;
 Их умильные речи — с клюквой сладкий сироп…
 Но за рынками гонка — покрепче арака.
 Хмельны взоры Америк, пьяны лапы Европ!
Валерий Брюсов — Развертывается скатерть, как в рассказе о Савле: Стих
> 

