Сквозь легкий дым земных воспоминаний
 Светлеет глубь зажизненных страстей,
 Я ль тот пловец, кто взносит к небу длани,
 На берег брошен из морских сетей?
 Я ль чуждый гость в чертоге крепкостенном,
 Где Калипсо кудель судьбы прядет, —
 Днем на пиру сижу блаженно-пленным,
 В ночь с уст царицы пью пьянящий мед?
 Как бред былой, скользят и тают лица
 Друзей случайных, призрачных врагов;
 Вновь, как во вне, мы двое, жрец и жрица,
 Сквозь сонм льстецов проходим чтить богов.
 Но в час зари, чуть стают чары мрака,
 Я восхожу на кручь прибрежных скал
 Смотреть в туман, где спит моя Итака,
 Внимать, как ропщет в даль бегущий вал.
 Я ль в светлом доме островной сибиллы,
 Вдыхая сладость элисийских нег,
 Вздыхать готов о дымных безднах Скиллы,
 В мечтах лелеять с шумом волн — побег?
 Что мне, кто знал слепительности Трои,
 Кто сирских пленниц к ложам нежным влек, —
 Ахайи скудной зеркало пустое,
 Сны Пенелопы, Телемака рок?
 Иль но пресыщен полным кубком славы,
 Не отягчен венцом вселенной всей, —
 Как нектара, жду нежащей отравы
 Я, опытный, я, мудрый Одиссей?
Валерий Брюсов — Одиссей у Калипсо (Сквозь легкий дым земных воспоминаний): Стих
> 

