Ты неверно живешь. Ты не видишь ни грушевых веток,
Ни грошовых сандалий старухи, сидящей в кино…
Одинокий охальник, ничей ни потомок, ни предок,
Опечатка, зиянье, забытое цепью звено.
Как безжалостно небо! Душа оступилась — и крышка:
Потеряла дорогу,
своих не находит начал.
А ведь был и очкарик, и школьник, и чей-то сынишка;
И высокие звезды подзорной трубой приручал;
И лимонниц любил, и капустниц; и карта Европы
Волновала как тайна; и бабушка пела про степь…
Я живое лицо различаю под ретушью злобы:
Это просто усталость —
еще восстановится цепь!
>
