1
— Перелесок,
натянувший свитер,
Стираный, зеленый, — где ты вытер
Локти свои детские до дыр?
Я тебе присваиваю титул:
Голодранец! Горлопан! Транжир!
…Подарил мне дудку да улитку,
Ветку желудевую да пытку
(Попросту — разлуку)… Потому
Эта песня, на живую нитку
Сшитая,
посвящена — ему.
2
На приволье попав из каморки,
Сочиняю пейзаж:
‘Ствол осиновый — цвета махорки.
А березовый? Не передашь!’
На глаза надвигаю ушанку…
Экий бред акварель,
Коль в обнимку идут на гулянку
Настоящие март и апрель!
— Ну, за песенку, ну, за полтинник,
Ну, за стеклышко или за так —
Попрошу — погадай мне, осинник,
На любой из коряг!
3
В лесу березовом, ольховом,
Осиновом — бродить с альбомом,
Но вскорости порвать альбом,
Ударясь, как о стенку лбом,
О невозможность воплотиться,
Как иволга или плотвица…
Ах,
бабочка у входа в лето —
И танец, и танцор, и флейта!
4
Мнившая себя главнее ветра,
исписала океан чернил…
Как он, ветер, ветрено и щедро
Юную гордыню извинил!
Отбренчав, отплакав, отаукав,
Столько лет напрасных изведя,
Я теперь — ‘внимательница’ звуков,
Ученица ветра и дождя.
5
Второго мая хлынул снег.
И ты не то чтоб сник,
Но шуму рощ и плеску рек
Ты больше не двойник.
Ты — сочинитель книг.
Окно закрой, очки надень
И — ну писать вчерашний день,
Журчащий луч, цветущий пень,
Подснежников лесной салют…
Так люди о любви поют,
Когда она уходит в грязь
И в холод,
не простясь.
6
Надо выйти из тесного цикла
На просторы неписаной книги …
Я любила любить. Но отвыкла.
Надо — к озеру, к вереску, к вике.
Полевой, к облакам над поляной…
Выручай меня,
мой окаянный
Дар, с которым явилась и сгину, —
Обращенья поляны в былину!
Нет. Не просто поляны в былину.
Это верно лишь наполовину.
Ибо,
новый закончивши труд,
Устыжусь и тетрадь отодвину.
И — былины травой порастут!
