Луцилия приветствует Сенека!
Я знаю, что ты милостив к рабам…
Ты прав: мы на Земле — в одном ковчеге,
Над нами одинакова судьба.
Они рабы? — Товарищи по рабству…
Они рабы? — Соседи по двору…
Они рабы? — В них лик смиренья, братства…
Они рабы? — Все — Люди, по нутру…
Меня смешит спесивая привычка:
Вокруг стола держать толпу рабов,
И есть гораздо больше, чем прилично,
И стариться, толстея, без зубов…
А раб не смеет молвить даже слова,
Ни кашлянуть случайно, ни чихнуть:
Малейший шум карается сурово.
Стоят всю ночь, не смея отдохнуть…
За это — о хозяевах напрасно
Судачат, в их присутствии молча.
А тот, с кем обращаются прекрасно,
Не дрогнет под рукою палача.
«Мой раб — мой враг?»- Их делаем врагами
Жестокостью и грубостью к рабам:
Плюем — он подтирает под ногами,
И, мы же, их пинаем, как собак.
Вот ножиком, заточенным как жало,
Строгает повар драгоценных птиц…
Кто научил его, тот больше жалок,
Чревоугодье в людях — без границ.
Вот виночерпий, женщиной одетый,
Выщипывает каждый волосок…
Вот цензор над гостями: лесть — примета,
Кого позвать на завтрашний кусок…
А тот, на ком лежит закупка пищи?
Кто в тонкостях постиг хозяйский вкус?
Как ублажить того, кто был пресыщен,
Кому давно во вред любой укус?
Пути фортуны грозны и скалисты,
И приговор ее бывает строг:
Тот, кем когда-то продан был Каллиста,
Последним был не пущен на порог.
Одно в нас семя, и над нами — небо…
Живут и умирают все, как ты.
И, как бы высоко поставлен не был,
Фортуна поджидает у черты.
Я поясняю на простом примере
Простой рецепт, что нужно заучить:
«Будь к нижним обходителен в той мере,
Что хочешь сам от высших получить.»
«Но надо мною нету господина!» —
Пока ты молод…Будет, хоть один…
Когда мы видим в зеркале седины,
То рядом, в отраженьи — Господин.
Сизигамбида, Крез, жена Приама,
Гекуба — испытали в жизни плен.
Платон был продан в рабство — дар тирана,
Пиратами захвачен Диоген.
Делить с рабами трапезу прилично,
Пусть привередник сотрясает лбом…
А я — легко поймаю их с поличным,
За целованьем рук чужих рабов
Теперь поверить трудно (но не смейся,
В том мудрость предков: духом исцелись) —
Хозяева звались «отцом семейства»,
Рабы же «домочадцами» звались.
«Что — всех рабов за стол?!» — Нет, тех, кто — лучше!
Важны здесь не занятия, а нрав…
К занятиям нас приставляет случай,
А нрав — сам по себе достоин прав.
Глуп тот, кто, не имея в том понятья,
Оценивает лошадь по узде.
Еще глупее, тот, кто по занятьям
Пытается найти друзей везде.
Он раб! Но, может, он — в душе свободный?
Он раб! Но, покажи мне, кто не раб
у скупости, у похоти голодной? —
Все в рабстве… и хозяин общий — страх.
Окажем всем рабам своим доверье,
За мелкие оплошности простим.
Будь сам — Высоким без высокомерья,
Чтоб не был страшен им, но был бы чтим.
«Раб — как клиент хозяина? Мечтанья…» —
Довольно нам, с рожденья до гробов,
Как Богу — лишь Любви и Почитанья:
Со страхом не соседствует любовь.
Наказывать раба словами — право,
Побои — оставляют для скота.
Порок наказан — будет лучше нравом,
Распущенность же — к благу глухота.
Мы обретаем царские привычки:
Чуть что — и без границ пылает гнев…
Сам царь все это знает, но «в кавычках»…
А поиск зла — продолжит посинев.
Нрав добрый всем доволен, не меняясь,
Злонравие — изменчивей ветров,
Что облаков толпу с собой гоняют,
Но, к лучшему не гонят.
Будь здоров.
