Написано много о ревности,
 о верности, о неверности.
 О том, что встречаются двое,
 а третий тоскует в походе.
Мы ночью ворвались в Одоев,
 пути расчищая пехоте.
 И, спирт разбавляя водою,
 на пламя глядели устало.
(Нам все это так знакомо!..)
 Но вот
 на пороге
 встала
 хозяйка нашего дома.
 Конечно,
 товарищ мой срочно
 был вызван в штаб к военкому.
 Конечно,
 как будто нарочно
 одни мы остались дома.
Тяжелая доля солдаток.
 Тоскою сведенное тело.
 О, как мне в тот миг захотелось
 не вшивым,
 не бородатым,—
 быть чистым,
 с душистою кожей.
 Быть нежным хотелось мне.
 Боже!..
В ту ночь мы не ведали горя.
 Шаблон:
 мы одни были в мире…
 Но вдруг услыхал я:
 Григорий…
 И тихо ответил:
 Мария…
Мария!
 В далеком Ишиме
 ты письма читаешь губами.
 Любовь —
 как Сибирь — нерушима.
 Но входит,
 скрипя костылями,
 солдат никому не знакомый,
 как я здесь,
 тоской опаленный.
 Его
 оставляешь ты дома.
 И вдруг называешь:
 Семеном.
 Мария!
 Мое это имя.
 И большего знать мне не надо.
 Ты письмами дышишь моими.
 Я знаю.
 Я верю.
 Ты рядом.


Для меня Семён Гудзенко лучший военный поэт, вот уже 40 лет. Такая правда о войне редко встречается.
Очень большая правда в его поэзии.
Нет, Верность — вот большой подвиг, не смотря на тяжелые годы войны. Вот «Белое Солнце пустыни» прекрасный фильм.
я вот с этим бы поспорил что это значит белое солнце пустыни прекрасный фильм не скажите