Люди пишут, а время стирает,
 Все стирает, что может стереть.
 Но скажи,- если слух умирает,
 Разве должен и звук умереть?
Он становится глуше и тише,
 Он смешаться готов с тишиной.
 И не слухом, а сердцем я слышу
 Этот смех, этот голос грудной.
> 
Люди пишут, а время стирает,
 Все стирает, что может стереть.
 Но скажи,- если слух умирает,
 Разве должен и звук умереть?
Он становится глуше и тише,
 Он смешаться готов с тишиной.
 И не слухом, а сердцем я слышу
 Этот смех, этот голос грудной.