Я знал давно, что подл Фиглярин,
 Что он поляк и русский сплошь,
 Что завтра будет он татарин,
 Когда б за то ему дать грош;
 Я знал, что пошлый он писатель,
 Что усыпляет он с двух строк,
 Что он доносчик, и предатель,
 И мелкотравчатый Видок;
 Что на все мерзости он падок,
 Что совесть в нем — истертый знак,
 Что он душой и рожей гадок,
 Но я не знал, что он дурак.
 Теперь и в том я убедился:
 Улика важная. Нахал,
 Спасибо, сам проговорился
 И в глупости расписку дал.
 Сказал я как-то мимоходом,
 И разве в бровь, не прямо в глаз,
 Что между авторским народом
 Шпионы завелись у нас;
 Что там, где им изменит сила
 С лица на недруга напасть,
 Они к нему подходят с тыла
 И за собою тащат в часть;
 Что страшен их не бой журнальный,
 Но что они опасны нам,
 Когда жандарм или квартальный
 В их эпиграммах пополам.
 Ему смолчать бы, как смолчали
 Другие, закусив язык.
 Не все ж бы тотчас угадали,
 Кто целью был моих улик.
 Но он не вытерпел, _ответил_
 И сдуру ясно доказал,
 Что хоть в кого бы я ни метил,
 А прямо в лоб ему попал.
Петр Вяземский — Важное открытие: Стих
> 

