Я много претерпел и победил невзгод,
 И страхов и досад, когда от Комских вод
 До Средиземных вод мы странствовали, строгой
 Судьбой гонимые: окольною дорогой,
 По горным высотам, в осенний хлад и мрак,
 Местами как-нибудь, местами кое-как,
 Тащили мулы нас и тощи и не рьяны;
 То вредоносные миланские туманы,
 И долгие дожди, которыми Турин
 Тогда печалился, и грязь его долин,
 Недавно выплывших из бури наводненья;
 То ветер с сыростью, и скудость отопленья
 В гостиницах, где блеск, и пышность, и простор,
 Хрусталь, и серебро, и мрамор, и фарфор,
 И стены в зеркалах, глазам большая нега!
 А нет лишь прелести осеннего ночлега:
 Продрогшим странникам нет милого тепла;
 То пиемонтская пронзительная мгла,
 И вдруг, нежданная под небесами юга,
 Лихая дочь зимы, знакомка наша, вьюга,
 Которой пение и сладостно подчас
 Нам, людям северным: баюкавшее нас,
 Нас встретила в горах, летая, распевая,
 И славно по горам гуляла удалая!
 Все угнетало нас. Но берег! День встает!
 Италиянский день! Открытый неба свод
 Лазурью, золотом и пурпурами блещет,
 И море светлое колышется и плещет!
Николай Языков — Переезд через приморские Альпы: Стих
> 

