Как быстро, быстро промелькнул
 Восторг любви первоначальной!
 Я помню: ветер тихо дул,
 Приветно пел ручей кристальный,
 Дышали негою поля,
 Как колыбель была земля,
 Луна, как девственная жрица,
 Раскинув пышные лучи,
 В великолепной багрянице
 Из огнерадужной парчи,
 Казалась видимой короной
 Главы незримого творца;
 Звезд и созвездий легионы,
 Как отблеск божьего лица,
 Сияли в выспреннем эфире,
 Веселым пламенем горя,
 Как бы любуясь миром в мире,
 Привет небес ему даря.
 Он им амброзией растений
 Курил чистейший фимиам,
 И ароматный дым курений
 Противен не был небесам.
 Роскошно, пышно, чудотворно
 Живописалась близь и даль:
 Там всё в огне, а здесь всё черно,
 Внизу цветы, вверху эмаль.
 Я пил, в блаженстве замирая,
 Восторга чистого струю,
 Казалось мне, я был в раю;
 Но средь чарующего рая
 Чего-то взором я искал,
 Чего-то мне не доставало…
 Вдруг мягкий дерн затрепетал,
 Вдали мелькнуло покрывало.
 Она! дополнился восторг!
 Он в сердце влил напиток райский,
 Он взор и душу мне зажег…
 В благоуханной сфере майской
 Картина полночи немой
 С ее немыми красотами,
 И дева — ангел неземной
 С живыми черными очами,
 Вся из улыбки и огня,
 С обетом счастия во взоре —
 Всё это лило на меня
 Блаженства истинного море.
 Душа, казалось, то нашла,
 Что ей вдали светлело метой,
 Жизнь без чего для ней была
 Прекрасной песнью недопетой.
 Я понял, радостью горя,
 Не отягчен мирской заботой,
 Как гармонирует с природой
 Любви восходная заря.
Промчались дни. Бывали ночи
 Той и прекрасней и ясней,
 В них мне не раз являлись очи,
 Роскошный шелк витых кудрей,
 Изящны формы плеч и стана,
 Меня пронзал лобзанья жар,
 Каким родит жерло волкана
 Вокруг и пламень и пожар, —
 Но нет того очарованья!
 Душе остынувшей моей
 Всё слаще первое лобзанье,
 Тот первый вечер всё милей.
 И все вы новые порывы
 Любить, ласкать, лобзать и жечь,
 Как вы ни бурны, как ни живы,
 Меня не можете увлечь
 В стихию прежнего блаженства.
 И если временем мне в грудь
 Прекрасной девы совершенства,
 Как лаву, жар палящий льют
 И, будто гнев в душе капризной,
 Опять пылает страсть в крови, —
 То не любовь, то только тризна
 По первой радостной любви…

