Дробись, дробись, волна ночная,
 И пеной орошай брега в туманной мгле.
 Я здесь, стою близ моря на скале;
 Стою, задумчивость питая.
 Один; покинув свет и чуждый для людей
 И никому тоски поверить не желая.
 Вблизи меня палатки рыбарей;
 Меж них блестит огонь гостеприимный;
 Семья беспечная сидит вкруг огонька;
 И, внемля повесть старика,
 Себе готовит ужин дымный!
 Но я далек от счастья их душой,
 Я помню блеск обманчивой столицы,
 Веселий пагубных невозвратимый рой.
 И что ж? – слеза бежит с ресницы,
 И сожаление мою тревожит грудь,
 Года погибшие являются всечасно;
 И этот взор, задумчивый и ясный –
 Твержу, твержу душе: забудь.
 Он всё передо мной: я всё твержу напрасно!..
 О если б я в сем месте был рожден,
 Где не живет среди людей коварность:
 Как много бы я был судьбою одолжен –
 Теперь у ней нет прав на благодарность!
 Как жалок тот, чья младость принесла
 Морщину лишнюю для старого чела
 И, отобрав все милые желанья,
 Одно печальное раскаянье дала;
 Кто чувствовал, как я, – чтоб чувствовать страданья,
 Кто рано свет узнал – и с страшной пустотой,
 Как я, оставил брег земли своей родной
 Для добровольного изгнанья!
Михаил Лермонтов — Дробись, дробись, волна ночная: Стих
> 

