Город,
 Прочисть труб каменные уши
 И таинство посева слушай.
Весна, весна,
 Как страстно она во мне горит
 Каждой веткой, каждой пушинкой.
 Я чую ее огненной наседкой,-
 Белое яйцо земли
 Она согрела
 Под красным крылом зари.
 Лопается скорлупа льдов
 И тает в снежнице.
 Тут и там
 По полям
 Проклевываются
 Зеленые ресницы.
Я — пыльный мужик,
 Но я сильно живу.
 Я вижу вскрытые жилы,
 В них вскипает
 Черная кровь земли,
 Кипит и лижет
 Мой плуг, лапти
 И вороные копыта
 Под солнцем вешним
 Над пашнею взрытой.
 Ни коня вороного ни гривы
 Не вижу над черною нивой.
 За взмахом взмах.
 Нас взмыла и движет
 Незримая сила простая.
 Мы плывем
 Под вздутыми парусами рубах.
 Плещут чернопенные
 Гребни борозд.
 Все растворилось,
 Все растояло —
 Люди, скотина,
 Птичьи стаи.
 И я упорно растаял
 Над бездною черной,
 Растекся на миллионы десятин
 Темных как ночь.
 В морщинах борозд и пылинках,
 В нечислимых почках,
 В былинках и зародышах —
 Тайное зачатие сил во мне
 И каждом камне.
 Так ясно и просто.
 Земляные лучи по венам струятся
 И птицы поют во мне.
 Пузырится черноземная пена,
 А в ней
 Осколки огней,
 Искры и звезды —
 Золотые зерна
 Разбрызганной пшеницы и проса, —
 Огненный дождь семян!
 Я весь пронизан весенним светом
 И соком солнца напоен.
 Хрустя в зубастых кустах,
 Тает снежная кутья,
 И под гребнями борон
 В черных бородах борозд.
По незримым дорогам
 Радостно выходит один
 И многие.
 Единым взмахом
 По всей России
 И дальше, за океаны,
 Разбрызгивают лианами рук
 Миллионы золотых радуг
 Со вспышками мускульной силы.
 Капли пота и семян.
 Звени и журчи,
 Зерно за зерном.
 Резче капай
 С мозолистой лапы
 Сгущенные лучи солнца!
 А кони чешут и чешут
 Стальными гребнями борон
 Душистые пряди
 Черноземных полос
 И рыжесуглинковые косы.
 В голубом
 Дружным голубем плещет
 Ворон зимнестужных дум.
 Пульс солнца чаще, чаще,
 Пьяны я и оно,
 Из котловинной чаши
 Пьем снежное вино.
 Пронизана таинством величья
 И журчаньем птичьих пений,
 Купалась моя душа мужичья
 В черноземной пене.
 То к солнцу взносила сила,
 То снежинкой таяла она,
 То жеребенком резвилась
 В черно-золотых волнах.
Город,
 Открой ушей каменные зевы
 И внемли таинствам посева.

