«Смерть…» — рассыпающийся звук.
 Иль дроби молоточка вроде?
 Не все ль равно: смешно. И вдруг
 Лицом к лицу на повороте.
 Но только вздрогнула слегка.
 Но только откачнула тело…
 «Я думала, ты далека.
 Тебя я встретить не хотела.
 Твою поспешность извиня,
 Я ухожу.- Следят за нами… »
 Она смотрела на меня
 Совсем прозрачными глазами.
 Переливали тихий свет
 Две голубеющие раны…
 «Мне только восемнадцать лет.
 Послушай! Это слишком рано.
 Приди потом. Лишь горсть себя
 В твои века позволь забросить.
 Ты видишь: горький след скрепя,
 Поэт не требует, а просит».
 И я ждала, что вспыхнет в ней
 Еще не виданное благо.
 Печальнее и холодней
 Сквозила голубая влага.
 И кто-то ей еще сказал:
 «Пусти меня. Другое имя —
 Девятый вал, десятый вал —
 С глазами справится твоими.
 Их захлестнет, затопит их… »
 Но этот голос дрогнул странно
 И, коченеющий, затих,
 И повалился бездыханный…
 Она прошла. Ушла совсем.
 Лишь холодком в лицо пахнуло.
 Рванулась я навстречу всем,
 Со всеми вместе повернула.
 И снова день скользит за днем.
 И снова я скольжу за днями.
 Мы никогда не отдохнем,
 Пока не поскользнемся к яме.
 Я уважаю смерть и чту
 Ее бессмертные владенья.
 Но я забыла встречу ту
 С прозрачной голубою тенью.
 А люди от меня бегут…
 Бегущим от меня не верьте,
 Что у меня в глазах, вот тут,
 Запечатлелся облик смерти.
 И что мой голос обожгло
 Ее дыханье ледяное…
 Я знаю, людям тяжело,
 Им тяжело дышать со мною…
 И мне как будто бы опять…
 Мне тоже начало казаться…
 …Немного страшно засыпать
 И очень страшно… просыпаться.
Мария Петровых — Встреча: Стих
> 

