На тебе, ласковый мой, лохмотья,
 Бывшие некогда нежной плотью.
 Всю истрепала, изорвала, —
 Только осталось что два крыла.
Одень меня в свое великолепье,
 Помилуй и спаси.
 А бедные истлевшие отрепья
 Ты в ризницу снеси.
> 
На тебе, ласковый мой, лохмотья,
 Бывшие некогда нежной плотью.
 Всю истрепала, изорвала, —
 Только осталось что два крыла.
Одень меня в свое великолепье,
 Помилуй и спаси.
 А бедные истлевшие отрепья
 Ты в ризницу снеси.