Колибри, птичка-мушка, бесстрашная, хоть малая,
 Которой властью Солнца наряд цветистый дан,
 Рубиновая фея, лазурная, и алая,
 Сманила смелых бросить родимый их Ацтлан.
 Веселым пышным утром, когда Весна багряная
 Растит цветы, как солнца, как луны, меж ветвей,
 Летунья щебетнула: «Тиуй, тиуй,» — румяная,
 Как бы цветочно-пьяная, — «Тиуй, — идем, скорей!»
 В тот миг жрецы молились, и пение жемчужное
 Лазурно-алой феи услышали они,
 Пошел народ бесстрашный, все дальше, в царство Южное,
 И красной лентой крови свои обвил он дни.
 И Мексика возникла, виденье вдохновенное,
 Страна цветов и Солнца и плясок и стихов,
 Безжалостность и нежность, для грезы — сердце пленное,
 Сын Бога — жертва Богу, земной — среди богов.
 Дабы в Чертогах Солнца избранник знал забвение,
 Ему исторгнуть сердце агатовым ножом: —
 Разбей земные лютни, забудь напев мгновения,
 Там в Небе — Девы Солнца, Бог Семицветник в нем.
 Богиня Белой Жатвы, Богиня Звездотканности,
 Бог Пламя, Бог Зеркальность, Богиня Сердце Гор…
 Колибри, птичка-мушка, в безжизненной туманности
 Ты сердце научила знать красочный узор!
Константин Бальмонт — Колибри: Стих
> 


