В горах ушица хороша.
Ах, хороша форель!..
Денёк домазывал, спеша,
Заката акварель.
Ко мне не шёл рыбацкий фарт.
Садок мой пустовал.
Как будто кто дурацкий фарс
Со мною затевал.
А я продрог. От брызг промок.
Видать, дурил беднягу
Форелий идол, рыбий бог,
Корявый, как коряга.
Он плавниками шевелил.
Он, выпучив зрачки,
Под камни грузила тащил
Он обрывал крючки.
Но я был зол. И над волной,
На самом буруне,
Пружиной взвился он стальной,
Попался идол мне!
Метался бог, как сатана.
Но я его подсёк!
По-человечьи он стонал.
Он бился о песок.
Желанный ужин я обрёл.
Над речкою свежо…
Я брюхо нежное вспорол
Отточенным ножом.
Мой котелок на костерке.
Кипит ушица в котелке.
Глаза я вытирал рукой —
Шёл дым от костерка.
Был скучен вечер над рекой.
Уха была горька.
И снился мне, — не мудрено! —
Форелий идол чёрный.
И будто плакали всю ночь
Русалки речки горной.
И выплывала к валунам
На тихий мелкий плёс
От крови тёплая волна —
Холодная от слёз.
И пела арфою волна
Про мой рыбацкий фарт,
Меня нисколько не виня
За глупый мой азарт…
Не нервы у меня — металл.
Но душу мне свело.
Я удочки свои смотал
Лишь только рассвело.
И всё же снится иногда,
Как арфою поёт вода…
