Иван Суриков — Садко: Стих

1. Садко в Новегороде

1

На святой Руси, в Новегороде,
Жил богатый гость, звали Садкою:
Прежде Садко был бедняком-бедняк,
А потом казну мерил кадкою.

Где же Садко так разжился казной,
Отчего же так Садко стал богат?..
Садко был гусляр, на пирах играл;
Садке грош дадут — Садко грошу рад.

Раз он ходит день — не зовут играть,
Ходит он другой — хоть бы кто позвал,
И на третий день Садке зову нет,
На четвёртый день Садко грустен стал.

Он пошёл тогда к Ильмень-озеру,
И над озером Садко стал играть;
Звуки чудные полились, дрожат —
Встрепенулася озерная гладь.

Всколыхнулося Ильмень-озеро —
И подводный царь перед Садкой встал,
Говорит ему: «За игру твою
Наградить хочу, — хорошо играл!

Награжу тебя, будешь в почести,
Золотой казной будешь ты богат.
Ступай в Новгород, бейся, Садко, ты
С новгородцами на велик заклад.

Заложи ты им свою голову —
А они в заклад пусть кладут товар, —
Что поймаешь ты в Ильмень-озере
Золотых трёх рыб, золотых, как жар.

Как побьёшься ты с новгородцами
На велик заклад — приходи сюда,
Закинь в озеро невод шёлковый, —
Золотых трёх рыб тебе дам тогда».

Всколыхнулося Ильмень-озеро,
Всколыхнулося во всю ширь и мочь —
И подводный царь под водой исчез,
И от озера пошёл Садко прочь.

Входит в Новгород — Садко ждут давно
На почестный пир поиграть, попеть,
Зеленым вином Садко потчуют,
С зелена вина Садко стал хмелеть.

Захмелевши, он стал похвастывать,
На честном пиру похваляться стал,
Будто знает он чудо чудное,
Будто чудо то он не раз видал:

«В Ильмень-озере есть три рыбины,
Чиста золота чешуя на них».
Купцы Садке в том не поверили,
Говорят ему: «Нету рыб таких».

— «Я кладу в заклад свою голову, —
Говорит Садко богачам-купцам, —
Вы кладите же свой товар в заклад, —
Золотых трёх рыб я поймаю вам».

На такой заклад трое вызвались,
Бились с Садкою на весь свой товар.
И связал Садко невод шёлковый —
И поймал трёх рыб, золотых, как жар.

И забрал Садко у купцов товар,
Стал в Новгороде Садко торг вести,
Нажил он казны, что и сметы нет, —
И в Новгороде Садко стал в чести.

2

Распахнув шубу меха куньего,
Раз идёт Садко по Новгороду;
Входит на площадь он торговую,
Стал на площади, гладит бороду.

Заломив шапку соболиную,
Пред купцами он похваляется:
«Богачи, купцы новгородские!
Кто со мной казной потягается?

На казну свою я в Новгороде
Захочу — скуплю весь, что есть, товар,
До последнего горшка битого, —
Будет Новгород что пустой базар.

На другой-то день в Новегороде
По пустым рядамбуду я ходить,
И у вас, купцы новгородские,
Будет нечего мне тогда купить».

Богачи, купцы новгородские,
На слова Садки подивилися,
В похвальбе ему поперечили,
На большой заклад с ним побилися,

Что не скупит он весь, что есть, товар, —
Без товару им не бывать, купцам,
И не быть тому в Новегороде,
Чтоб ходил Садко по пустымрядам.

Садко утром встал, призывает слуг,
Оделяет их золотой казной,
Посылает их по Новгороду,
Чтоб скупить товар весь, где есть какой.

Разославши всех, Садко сам пошёл:
Сыплет золотом, по рядам идёт,
Закупает всё чисто-начисто,
Закупает всё, что метлой метет.

Время к вечеру, и в Новгороде
Ничего купить не осталося,
И по улицам Новогорода
Кой-какая дрянь лишь валялася.

На другой же день Садко утром встал,
По Новгороду посмотреть пошёл —
И товару в нём вдвое прежнего;
Всё опять скупил, что метлой подмёл.

Вот на третий день Садко утром встал,
По Новгороду посмотреть идёт —
А товару в нём понакладено
Втрое прежнего, — Садку зло берёт.

Призадумался Садко, видит он,
Что приходится свой заклад пробить,
Что Новгороду не бывать пустым,
Что товары в нём не повыкупить.

И пошёл Садко прямо на площадь,
Пред купцами он свою шапку снял,
Поклонился им низко-нанизко,
Поклонившися, Садко так сказал:

«Богачи, купцы новгородские!
Похвалился я, что казной богат;
Нет, не я богат, богат Новгород, —
Получайте вы от меня заклад!»

За слова свои похвастливые
Выдавал Садкоим заклад большой,
Отсыпал Садкобогачам-купцам
Ровно тридцать мер золотой казной.

2. Садко у морского царя

1

Едет Садко-купец на своих кораблях
По широкому синему морю;
Расходилась вдруг буря на синих волнах
Ко великому Садкину горю.

Ходит буря, ревёт, корабли набок гнёт,
Паруса рвёт на мелкие части,
За волною волна в синем море встаёт,
И трещат корабельные снасти.

Струсил Садко-купец пред бедою такой
И поник головою в кручине:
Не придётся, знать, Новгород видеть родной,
А придётся погибнуть в пучине.

Говорит он дружине своей удалой:
«Много лет мы по морю ходили,
А морскому царю дани мы никакой
За проход кораблей не платили.

Знать, за это на нас рассердясь, царь морской
Причинить хочет злое нам горе.
Вы берите бочонок с казной золотой
И бросайте его в сине море».

И дружина бочонок с казной золотой
В волны синего моря кидает…
Волны, пенясь, кипят над морской глубиной,
Корабли,точно щепки, швыряет…

Видит Садко, что море всё больше бурлит,
Всё сильней и сильнее клокочет,
И дружине своей удалой говорит:
«Видно, царь головы данью хочет!

Так даваюе же, братцы, кидать жеребья —
Кому жертвою быть синю морю;
Если ваш, то быть вам, если мой — буду я,
И кидайте меня — не поспорю».

Все берут жеребья, Садке в шапку кладут,
Садко в море с своим их кидает.
Жеребья всей дружины не тонут — плывут,
Только Садкин ко дну упадает.

«Выпал жеребий мой морю жертвою быть,
Заплатить дань своей головою;
Без меня к Новугороду, братцы, вам плыть,
Увидаться с сторонкой родною.

Посадите меня на дубовой доске,
Дайте гусли мои золотые,
На дубовой доске и с гуслями в руке
Опустите на волны морские».

На дубовой доске посадили его
И на синее море спустили:
Не взял Садко с собою добра ничего,
С ним одни его гусельки были.

И затихла вдруг буря на синих волнах,
Улеглася морская пучина.
И без Садки-купца на его кораблях
Понеслася по морю дружина.

2

На морской глубине, в светлом царском дворце
Ходят рыбы-киты и дельфины
И седые усы у царя на лице
Очищают от грязи и типы.

С неба солнца лучи светят в царский дворец,
Зажигают огни-изумруды.
Вот в палаты царя входит Садко-купец,
За плечом у него звонкогуды.

«А! здорово, дружище! давно тебя ждём, —
Молвил Садке морской царь, зевая,
Рот широко раскрыв и зубчатым жезлом
Прочь придворных своих отгоняя. —

Много лет ты возил на своих кораблях
Нашим морем без дани богатство, —
Так за это потешь ты игрой на гуслях
Нашу царскую милость в приятство».

Садко кудри с лица прочь рукою отвёл,
Взял он гусли свои звонкогуды,
И придворных царя смелым взглядом обвёл
И подумал себе: «Да, не худы!»

«Ладно! — молвил царю, — я потешить непрочь
Вашу царскую милость игрою».
И хватил по струнам во всю русскую мочь —
Моря гладь заходила волною.

Царь ладонями уши закрыл и кричит!
«Что за чёрт, за игра за такая?
Она царский наш слух нам совсем оглушит,
Это шутка для нас, брат, плохая!»

Садко руку отвёл, замирает струна,
Звуки тихие чуть издавая, —
Над морской глубиной улеглася волна,
Перед солнцем горя и сверкая.

Точно муха, кружась, зацепляет струну,
Точно мошки, жужжа, где-то вьются,
Точно капли дождя тихо бьют о волну, —
Звуки стройные, чудные льются.

Точно кто-то, рыдая, глубоко скорбит
О потерянном счастье когда-то,
Точно тихая речь чья-то грустно звучит
О погибшей любви без возврата.

И под звуки игры у морского царя
Голова наклонилась седая;
Хороша, как поутру на небе заря,
Загрустилась царица морская.

Ей припомнился Новгород вольный, родной,
Её девичья вышка-светлица,
Что стояла над Волховом, быстрой рекой.
И рыдает морская царица.

Загубил её век — золотые деньки —
Сын боярский, свенчавшись с другою;
Она бросилась в Волхов-реку от тоски,
Да и стала царицей морскою.

И придворные все, рот разинув, ревут,
Точно горе какое стряслося,
И из рыбьих их глаз слёзы льются, текут:
Всласть впервой им поплакать пришлося.

Садко дёрнул плечом и кудрями тряхнул —
И забегали пальцы быстрее,
И от струн побежал одуряющий гул,
Звуки льются живей и живее.

Точно дождик шумит, точно скачет волна,
Ударяясь о берег скалистый,
Зазвенела морская кругом глубина,
Понеслись гоготанье и свисты.

Ошалел царь морской, головою трясёт,
Плечи сами собой так и ходят,
И руками вертит, и ногами толчёт,
И, моргая, глазами поводит.

Скачет царь водяной, ходит фертом кругом,
И полой своей шубы он машет,
По хрустальным палатам вертится вьюном,
Приседает и с присвистом пляшет.

Садко день проиграл, проиграл и другой —
Звуки прыгают, скачут, дробятся;
Всё сильней и сильней пляшет царь водяной,
Так что начал дворец весь шататься.

Над морской глубиной волны, пенясь, кипят
И, свистя, друг на друга несутся,
И трещат корабли, мачты в воду летят,
Крики, стоны кругом раздаются.

Корабельщики все пред бедою такой
Затужились о ждущей их доле,
Что придётся погибнуть им в глуби морской,
И взмолились святому Николе.

3

Два дня Садко играл и играет ещё,
На щеках разгорелся румянец…
Кто-то Садку рукой тихо дёрг за плечо…
Глядь — стоит перед ним седой старец.

Старец стал невидим. Садко струны рванул —
На гуслях точно струн не бывало,
И замолк под водою рокочущий гул,
И в палатах царя тихо стало,

Перестал царь морской и скакать и плясать,
Говорит так он Садке с грозою:
«Что ж ты, Садко, умолк, или нас потешать
Не желаешь ты больше игрою?»

— «Я бы тешить непрочь, да ведь как же мне быть, —
На губах наиграешь не много…
Царь, порвались все струны, других захватить
Не пришло мне в умишко убогой».

— «Делать нечего, вижу, вина не твоя,
А хотелось ещё поплясать бы, —
Уж утешил бы всех своей пляскою я,
А особенно в день твоей свадьбы.

За игру твою, Садко, хочу наградить,
За большую услугу такую:
Я хочу тебя, Садко, на дочке женить,
Из царевен облюбишь какую».

— «Нет уж, батюшка царь, не изволь награждать, —
Награжденье твоё — мне кручина,
Мне царевна морская женой не под стать, —
Я простой новгородский людина.

Для простого людина мне честь велика —
Взять женою царевну морскую.
Подопью иногда, раззудится рука —
Ни за что твою дочку отдую.

За царевною нужен великий уход,
Обувать, одевать — нужны слуги,
А для этого скуден мой будет доход, —
Не возьму твою дочку в супруги.

Царь, мне надо жену вот такую бы взять,
Чтобы с ног сапоги мне снимала;
Как побью иногда, чтобы стала молчать,
Говорить предо мной не дерзала.

Чтобы делала то, что ей делать велю,
Моему не перечила б нраву;
Дай ты в жёны мне лучше прислугу твою,
Некрасивую девку Чернаву».

И женил его царь на Чернаве рябой,
На нечёсаной девке косматой;
Сорок бочек казны за Чернавой-женой
Дал в приданое царь тороватый.

После свадьбы лёг Садко в палатах царя,
От жены молодой отвернулся,
И как только поутру зажглася заря,
В Новегороде вольном проснулся,

И над Волховом, быстрой рекою, стоит,
Недалёко от дома родного,
И пред ним сорок бочек с казною лежит,
Награжденье царя водяного.

Вот и Садки суда принеслись по волнам,
Удивленье дружине — загадка,
Что за чудо такое? — не верят глазам —
Как ни в чём не бывал, стоит Садко.