Столица роскоши, искусства и наук
 Пред мужеством и силой пала;
 Но хитрым мастерством художнических рук
 Еще она блистала
 И победителя взор дикий поражала.
 Он с изумлением глядит на истукан
 С такою надписью: «Блюстителю граждан,
 Отцу отечества, утехе смертных рода
 От благодарного народа».
 Царь-варвар тронут был
 Столь новой для него и благородной данью;
 Влеком к невольному вниманью,
 В молчаньи долго глаз он с лика не сводил.
 «Хочу, — сказал потом, — узнать его деянья».
 И вмиг толмач его, разгнув бытописанья,
 Читает вслух: «Сей царь бич подданных своих,
 Родился к гибели и посрамленью их:
 Под скипетром его железным
 Закон безмолвствовал, дух доблести упал,
 Достойный гражданин считался бесполезным,
 А раб коварством путь к господству пролагал».
 В таком-то образе Историей правдивой
 Потомству предан был отечества отец.
 «Чему же верить мне?» — воскликнул наконец
 Смятенный скиф. «Монарх боголюбивый! —
 Согнувшись до земли, вельможа дал ответ:
 Я, раб твой, при царях полвека пресмыкался;
 Сей памятник в моих очах сооружался,
 Когда еще тиран был бодр и в цвете лет;
 А повесть, сколько я могу припомнить ныне,
 О нем и прочем вышла в свет
 Гораздо по его кончине».
Иван Дмитриев — История: Стих
> 

