Не ведаю, какой судьбой
 Червонец золотой
 С Полушкою на мостовой
 Столкнулся.
 Металл сиятельный раздулся,
 Суровый на свою соседку бросил взор
 И так с ней начал разговор:
 «Как ты отважилась со скаредною рожей
 Казать себя моим очам?
 Ты вещь презренная от князей и вельможей!
 Ты, коей суждено валяться по сумам!
 Ужель ты равной быть со мною возмечтала?»
 — «Никак, — с покорностью Полушка отвечала, —
 Я пред тобой мала, однако не тужу;
 Я столько ж, как и ты, на свете сем служу.
 Я рубищем покрыту нищу
 И дряхлой старостью поверженну во прах
 Даю, хоть грубую, ему потребну пищу
 И прохлаждаю жар в запекшихся устах;
 Лишенна помощи младенца я питаю
 И жребий страждущих в темнице облегчаю,
 Причиною ж убийств, коварств, измен и зла
 Вовек я не была.
 Я более горжусь служить всегда убогим,
 Вдовицам, сиротам и воинам безногим,
 Чем быть погребену во мраке сундуков
 И умножать собой казну ростовщиков,
 Заводчиков, скупяг и знатных шалунов,
 А ты»… Прохожий, их вдали еще увидя,
 Тотчас к ним подлетел;
 Приметя же их спор и споров ненавидя,
 Он положил ему предел,
 А попросту он их развел,
 Отдав одну вдове, идущей с сиротою,
 Другого подаря торгующей красою.
Иван Дмитриев — Червонец и полушка: Стих
> 

