Читатели! хотите ль знать,
 Как лошадь нам покорна стала?
 Когда семья людей за лакомство считала
 Коренья, желуди жевать;
 Когда еще не так, как ныне,
 Не знали ни карет, ни шор, ни хомутов;
 На стойлах не было коней, ни лошаков,
 И вольно было жить, где хочешь, всей скотине,
 В те времена Олень, поссорившись с Конем,
 Пырнул его рогами.
 Конь был и сам с огнем,
 И мог бы отплатить, да на бегу ногами
 Не так проворен, как Олень;
 Гоняяся за ним напрасно, стал он в пень.
 Что делать? Мщение от века
 Пружина важная сердец;
 И Конь прибегнул наконец
 К искусству человека.
 А тот и рад служить: скотину он взнуздал,
 Вспрыгнул к ней на спину и столько рыси дал,
 Что прыткий наш Олень в минуту стал их жертвой:
 Настигнут, поражен и пал пред ними мертвый,
 Тогда помощника она благодарит:
 «Ты мой спаситель! — говорит, —
 Мне не забыть того, пока жива я буду;
 А между тем… уже невмочь моей спине,
 Нельзя ль сойти с меня? Пора мне в степь отсюду!»
 — «Зачем же не ко мне? —
 Сказал ей Человек. — В степи какой ждать холи?.
 А у меня живи в опрятстве и красе
 И по брюхо всегда в овсе».
 Увы! что сладкий кус, когда нет милой воли!
 Увидел бедный Конь и сам, что сглуповал,
 Да поздно: под ярмом состарелся и пал.
Иван Дмитриев — Человек и Конь: Стих
> 


