Окраина земли,
 Безлюдные пустынные прибрежья,
 До полюса открытый океан…
Матара — форт голландцев. Рвы и стены,
 Ворота в них… Тенистая дорога
 В кокосовом лесу, среди кокосов —
 Лачуги сингалесов… Справа блеск,
 Горячий зной сухих песков и моря.
Мыс Дондра в старых пальмах. Тут свежей,
 Муссоном сладко тянет, под верандой
 Гостиницы на сваях — шум воды:
 Она, крутясь, перемывает камни,
 Кипит атласной пеной…
Дальше — край,
 Забытый богом. Джунгли низкорослы,
 Холмисты, безграничны. Белой пылью
 Слепит глаза… Меняют лошадей,
 Толпятся дети, нищие… И снова
 Глядишь на раскаленное шоссе,
 На бухты океана. Пчелоеды,
 В зелено-синих перьях, отдыхают
 На золотистых нитях телеграфа…
Лагуна возле Ранны — как сапфир.
 Вокруг алеют розами фламинго,
 По лужам дремлют буйволы. На них
 Стоят, белеют цапли, и с жужжаньем
 Сверкают мухи… Сверху, из листвы,
 Круглят глаза большие обезьяны…
Затем опять убогое селенье,
 Десяток нищих хижин. В океане,
 В закатном блеске,— розовые пятна
 Недвижных парусов, а сзади, в джунглях,—
 Сиреневые горы… Ночью в окна
 Глядит луна… А утром, в голубом
 И чистом небе — коршуны браминов,
 Кофейные, с фарфоровой головкой:
 Следят в прибое рыбу…
Вновь дорога:
 Лазоревое озеро, в кольце
 Из белой соли, заросли и дебри.
Все дико и прекрасно, как в Эдеме:
 Торчат шипы акаций, защищая
 Узорную нежнейшую листву,
 Цветами рдеют кактусы, сереют
 Стволы в густых лианах… Как огонь
 Пылают чаши лилии ползучей,
 Тьмы мотыльков трепещут… На поляне
 Лежит громада бурая: удав…
 Вот медленно клубится, уползает…
Встречаются двуколки. Крыши их,
 Соломенные, длинно выступают
 И спереди и сзади. В круп бычков,
 Запряженных в двуколки, тычут палкой:
 «Мек, мек!»— кричит погонщик, весь нагой,
 С прекрасным черным телом… Вот пески,
 Пошли пальмиры — ходят в синем небе
 Их веерные листья,— распевают
 По джунглям петухи, но тонко, странно,
 Как наши молодые… В высоте
 Кружат орлы, трепещет зоркий сокол…
 В траве перебегают грациозно
 Песочники, бекасы… На деревьях
 Сидят в венцах павлины… Вдруг бревном
 Промчался крокодил, шлеп в воду —
 И точно порохом взорвало рыбок!
Тут часто слон встречается: стоит
 И дремлет на поляне, на припеке;
 Есть леопард,— он лакомка, он жрет,
 Когда убьет собаку, только сердце;
 Есть кабаны и губачи-медведи;
 Есть дикобраз,— бежит на водопой,
 Подняв щетину, страшно деловито,
 Угрюмо, озабоченно…
Отсюда,
 От этих джунглей, этих берегов —
 До полюса открыто море…

