Я — плутоватая, лукавая сорока
 И я приятельница этих строк,
 Живущих в бедности по мудрой воле рока,
 Про все вестфальские забыв окорока…
 Собравшись в праздники у своего барака,
 Все эти нищие, богатые враньем,
 Следят внимательно, как происходит драка
 Меж гусем лапчатым и наглым вороньем…
 Уж я не знаю, что приходит им на память,
 Им, созерцающим сварливых птиц борьбу,
 Но мечут взоры их разгневанные пламя,
 И люди сетуют открыто на судьбу.
 Но в этом мире все в пределах строгих срока,
 И поле брани опустеет в свой черед.
 Тогда слетают к сорока, их друг сорока,
 И руки тянутся ко мне вперед, вперед.
 Тот крошки хлебные мне сыплет, тот — гречихи,
 Один же, седенький, всегда дает пшена.
 Глаза оборвышей становятся так тихи,
 Так человечны, что и я поражена.
 Так вот что значит школа бед! Подумать только!
 Тот говорит: «Ты, точно прошлое, легка…»
 Другой вздыхает: «Грациозна, словно полька…»
 И лишь один молчит — один из сорока.
 Презрительно взглянув на рваную ораву,
 Он молвит наконец: «Все это ерунда!
 Она — двусмысленный, весьма игривый траур
 По бестолочи дней убитых, господа».
Игорь Северянин — Сорока: Стих
> 

