Хорошо тебе, Арсений, с ангелом твоим,
 Верно он с тобою ладит, шестикрылый Серафим.
 Верная душа поэта всем должна быть дорога,
 Не напрасно твоя рифма до конца была строга.
 Никаких царапин в слове никогда не допускал,
 А своей пролитой крови алый не гасил накал.
 Носовым платком повяжешь, остановится сама,
 Сколько твоей крови знала та военная зима.
 Верно, это помнить должен шестикрылый Серафим,
 Хорошо тебе, Арсений, будет с Ангелом твоим.
 Вспоминать не будешь боли, да и кровушки своей,
 Хорошо тебе на воле, там, где вечный соловей.
 Книгу для него откроешь, там, где спрятаны стихи,
 И склонитесь дружно двое, осторожны и тихи.
 И душа вольется в душу, словно в дом родной войдет,
 И начнет вас где-то слушать отдаленный небосвод.
 Может, звезды ближе к ночи по-над книгою взойдут,
 И Господь тебя увидит и, незримый, станет тут.
 Хорошо тебе, Арсений, за тебя спокоен я,
 Ты покоя не нарушил в смутных грезах бытия.
 Услыхать бы только где-то голос твой, увидеть взгляд,
 Возле глаз полоски света, знаю, и теперь горят.
 Никому не стал в обузу, знаю, радостью зажег
 Улетающую музу и волшебный сапожок.
 Верно, он доволен, весел, Шестикрылый Серафим,
 Облетать все грады, веси, да с послушником своим.
Григорий Корин — Хорошо тебе, Арсений, с ангелом твоим: Стих
> 

