У меня ни золотом,
 Ни белой костью потолки не блещут;
 Нет из дальней Африки
 Колонн, гиметтским мрамором венчанных;
 Как наследник Аттала
 Сомнительный, я не стяжал чертогов,
 И одежд пурпуровых
 Не ткут мне жены честные клиентов.
 Но за то, что лирою
 И песнопенья даром я владею, —
 Мил я и богатому.
 Ни от богов, ни от друзей не жду я
 Блага в жизни большего:
 Одним поместьем счастлив я в Сабинах.
 Днями дни сменяются,
 И нарождаясь, вечно тают луны;
 Ты ж готовишь мраморы,
 Чтоб строить новый дом, когда могила
 Ждет тебя разверстая,
 И, ненасытный, ты выносишь в Байях
 Берег в море шумное, —
 Как будто тесно для тебя на суше!
 Что ж? Тебе и этого
 Еще все мало, и, раздвинув грани,
 Рад своих клиентов ты
 Присвоить землю, — и чета несчастных
 С грязными ребятами
 Богов отцовских тащит, выселяясь…
 А меж тем, вернее нет
 Дворца, что ждет у жадного Плутона
 Барина богатого
 В конце дороги. Что ж еще ты бьешься?
 Та ж ведь расступается
 Земля пред бедным, как и пред царями;
 Прометея хитрого
 Не спас Харон за злато; Орком гордый
 Танал, как и Тантала
 Весь род обуздан; но Плутон, чтоб бремя
 Снять с бедняги честного,
 Готов на помощь, званый и незваный.
Гораций — К скупцам: Стих
> 

