Лежал я на травном ковре зеленом,
 На берегу шумящего ручья,
 Под тенносвесистым, лаплистным кленом;
 От зноя не пеклася грудь моя,
 И мня о сих, о тех делах отчизны,
 Я в сладостном унынии дремал,
 Припомня все, что претерпел в сей жизни,
 Хотя и прав бывал.
 И се с страны из рощи вылетает
 Жена мне юна солнечной красы!
 Как снег тончица бела обвевает
 Ее орехокурчаты власы;
 С очей ее блестяща отливалась
 Эфира чистого лазурна даль,
 Среди ланит лилейных расширялась
 Заря, сквозясь в кристаль.
 Вкруг уст ее видна была червленых
 Усмешка, ласка искренней любви,
 Блистали капли рос с ресниц чуть смежных;
 В очах щедрота, тихий нрав в крови
 Показывали мне ее в печали. —
 Я зрел, иль мнил так быть в мечтаньи ей.
 Но кто блаженнее, кого видали,
 Как я мечтой был сей?
 Восстал — и к ней объятья простираю;
 Она же от меня уходит прочь!
 Я бледность на лице ее встречаю,
 Она померкла так, как лунна ночь,
 Но с чувством на меня взглянув усердно,
 Взор важный и глубокомудрый свой
 С десницею взведя на небо звездно, —
 Исчезла предо мной!
 «Гряди в свой путь, — я рек, — небес явленье:
 Гряди, — довольно я познал тебя,
 И ясно все твое мне мановенье,
 Я понял, как вперед вести себя:
 Не стоит хвал, любви, но паче слезно
 Само-блестяще на земли житье;
 Но там, но там с тобой цветет любезно
 Отечество мое».
Гавриил Державин — Явление: Стих
> 

