Куда, куда еще мечи, едва вложенны
 В ножны, вы обнажа стремитесь вновь ярясь?
 Поля ль от вас, моря ль не много обагренны,
 И мало ль ваша кровь лилась?
 Нет, нет! — не Рим ему враждебный и надменный
 Низверг и превратил в персть пламем Карфаген;
 Ни вольный бриттов род, цепями отягченный,
 Сквозь врат торжеств веденный в плен.
 Так, так, — не от парфян; но собственной враждою
 Своей, крамолою падет ваш славный град.
 Ни волк, ни лев, как вы, с столь яростию злою
 Своих собратьев не губят.
 Что ж за слепая месть, и что за вышня сила,
 Иль грех какой стремит вас? — Дайте мне ответ.
 Но вы молчите! Что? — ваш бледность зрак
 покрыла!
 Иль молний ужаснул вас свет?
 Се строгий Рима рок, се злоба вееровидна
 Как заглушает ваш братоубийством глас!
 С тех пор, как Ремова кровь пролита невинна,
 Лежит проклятие на вас.
Гавриил Державин — Римскому народу: Стих
> 

