Под Медведицей небесной,
 Средь ночныя темноты,
 Как на мир сей сон всеместной
 Сышл маковы цветы;
 Как спокойно все уж опали
 Отягченные трудом,
 Слышу, в двери застучали
 Кто-то громко вдруг кольцом.
 «Кто, — спросил я, — в дверь стучится
 И тревожит сладкий сон?» —
 «Отвори: чего страшиться? —
 Отвечал мне Купидон. —
 Я ребенок, как-то сбился
 В ночь безлунную с пути,
 Весь дождем я замочился,
 Не найду, куда идти».
 Жаль его мне очень стало,
 Встал и высек я огня;
 Отворил лишь двери мало, —
 Прыг дитя перед меня.
 В туле лук на нем и стрелы;
 Я к огню с ним поспешил,
 Тер руками руки мерзлы,
 Кудри влажные сушил.
 Он успел лишь обогреться,
 «Ну, посмотрим-ка, — сказал, —
 Хорошо ли лук мой гнется?
 Не испорчен ли чем стал?»
 Молвил, и стрелу мгновенно
 Острую в меня пустил,
 Ранил сердце мне смертельно
 И, смеяся, говорил:
 «Не тужи, мой лук годится,
 Тетива еще цела».
 С тех пор начал я крушиться,
 Как любви во мне стрела.
Гавриил Державин — Купидон: Стих
> 

