Кто услышал раковины пенье,
 Бросит берег и уйдет в туман;
 Даст ему покой и вдохновенье
 Окруженный ветром океан…
Кто увидел дым голубоватый,
 Подымающийся над водой,
 Тот пойдет дорогою проклятой,
 Звонкою дорогою морской…
Так и я…
 Мое перо писало,
 Ум выдумывал,
 А голос пел;
 Но осенняя пора настала,
 И в деревьях ветер прошумел…
И вдали, на берегу широком
 О песок ударилась волна,
 Ветер соль развеял ненароком,
 Чайки раскричались дотемна…
Буду скучным я или не буду —
 Все равно!
 Отныне я — другой…
 Мне матросская запела удаль,
 Мне трещал костер береговой…
Ранним утром
 Я уйду с Дальницкой.
 Дынь возьму и хлеба в узелке,-
 Я сегодня
 Не поэт Багрицкий,
 Я — матрос на греческом дубке…
Свежий ветер закипает брагой,
 Сердце ударяет о ребро…
 Обернется парусом бумага,
 Укрепится мачтою перо…
Этой осенью я понял снова
 Скуку поэтической нужды;
 Не уйти от берега родного,
 От павлиньей
 Радужной воды…
Только в море
 Бесшабашней пенье,
 Только в море
 Мой разгул широк.
 Подгоняй же, ветер вдохновенья,
 На борт накренившийся дубок…


 (2 оценок, среднее: 4,00 из 5)
 (2 оценок, среднее: 4,00 из 5)