И снова мрак. Лишь полотно
 Сияет белыми лучами,
 И жизнь, изжитая давно,
 Дрожа, проходит пред глазами.
 И снова свет. Встает, встает
 Широкий зал, и стулья стынут.
 Звонок. И тьмы водоворот
 Лучом стремительным раздвинут.
 И, как кузнечик, за стеной
 Скрежещет лента, и, мелькая,
 Дрожащих букв проходит стая
 Туманной легкой чередой.
 Леса, озера и туман,
 И корабли, и паровозы;
 Беззвучный плещет океан,
 Беззвучные кружатся грозы.
 И снова буквы. Вновь и вновь.
 Тяжелый мрак по залу ходит,
 Беззвучная течет любовь,
 И смерть беззвучная приходит.
 Мы были в бурях и огне,
 Мы бились, пели и сгорали,
 Но только здесь, на полотне,
 Великий отдых от печали.
 И сердце легкое летит
 Из кресел к белому квадрату,
 Где море тихое кипит
 И берегов лежат раскаты;
 Где за неловким чудаком,
 Через столы, повозки, стены,
 Погоня мчится неизменно
 Под бешеной мазурки гром;
 Где лица, бледные, как воск,
 Без слов томятся и мечтают,
 Цилиндры вычищены в лоск,
 Ботинки пламенем сверкают.
 Так стрекочи звончей, звончей,
 Тугая лента, за стеною,
 Стремительный поток лучей,
 С туманною сражайся мглою.
 И в белом ледяном огне,
 Под стон убогого рояля,
 Идите в ряд на полотне,
 Мои восторги и печали!
Эдуард Багрицкий — Великий немой: Стих
> 

