Над низкой водою пустые пески,
 Косматые скалы и тина,
 Сюда контрабанду свозили дубки,
 Фелюги и бригантины.
 На греческой площади рынок шумел,
 Горели над городом зори,
 Дымились кофейни, и Пушкин смотрел
 На свежее сизое море.
 Одесса росла, и торговым рядам
 Тяжелая вышла работа:
 По грудам плодов, по дровам, по тюкам
 Хмельная легла позолота.
 И в золоте этом цвели берега,
 И в золоте этом пылали
 И фески матросов, и пыль, и стога,
 Что силой пшеничною встали.
 Спиною к степям — и глазами к воде —
 Ты кинулась и обомлела.
 Зюйд-вест над тобою весною гудел,
 Зимою морянка шумела.
 Зимою дожди, по весне тишина,
 Платанами пели бульвары;
 Сто лет ударялась о берег волна,
 Сто лет гомонили базары.
 В предместьях горланили утром гудки,
 Трактиры кипели котлами;
 Гвоздями подкованные башмаки
 С размаху гремели о камень.
 В предместьях, в запекшихся сгустках сердец,
 Средь копоти, сажи и пыли,
 Скрипело: «Пора, наступает конец!»
 И пальцы сжимались и ныли.
 Был пафос дождей и осенняя муть;
 Октябрь по тропе спозаранку
 Прошел. И наотмашь распахнута грудь,
 И порвана пулей голландка.
 Не Пушкину петь о рабочей страде!
 Мы вышли из черных кварталов,
 Над нами норд-ост, пролетая, гудел,
 Внизу мостовая стонала.
 Навылет хлестала осенняя муть,
 Колючая сыпь спозаранку
 Легла. Но морянке распахнута грудь
 И порвана пулей голландка.
 А после: сраженья, и голод, и труд,
 Винтовка, топор и машина.
 В труде не заметишь, как годы идут, —
 Восьмая идет годовщина!
Эдуард Багрицкий — Одесса (Над низкой водою пустые пески): Стих
> 

