С небесных ворот восторга
в разбитое канешь корыто.
Мотаешься, словно картонка,
табличка «Открыто — закрыто».
Открою, потом закрою,
то раскалюсь, то простыну.
То землю усердно рою,
то волосы рву постыдно.
С надежды — до отчаянья.
С отчаянья — к надежде.
Но в четком ритме качания
я нахожусь, как прежде.
Как некогда, как бывало,
охота ли, неохота —
из страшных ритмов обвала
в блаженные ритмы восхода!
То лучше, то снова хуже.
И длится это движение
от неба до неба в луже
зеркального отражения.
Покуда растут деревья,
становится космосом хаос,
я все скорее, скорее
качаюсь и колыхаюсь.
Качаюсь и колыхаюсь —
таков твой удел, человек, —
и все-таки продвигаюсь
куда-то вперед и вверх.
>
