Покинув родину и дом, она пошла
 Туда, куда текли все русские дружины.
 Под ветхим рубищем в душе она несла
 Бесценный клад любви, участья и кручины.
 Тяжел был дальний путь: и зной ее палил,
 И ветер дул в лицо, и в поле дождь мочил.
 Она ж всё шла да шла, с мольбой усердной к богу,
 И к подвигам нашла желанную дорогу.
 Уж скрылся позади рубеж земли родной.
 Чу! слышен битвы гром, холмов дымятся склоны:
 Восторг отчаянной и дикой обороны
 С редутов Гривицы и Плевны роковой
 На русские полки огнем и смертью дышит;
 Но чуткая любовь не грохот в битве слышит,
 Не ей твердыни брать, не ей смирять врагов.
 Мужичке-страннице иные внятны звуки,
 Иной с побоищ к ней несется громкий зов —
 Томящий жажды клик и вопли смертной муки.
 И вот она в огне: визжит над ней картечь,
 Рои летают пуль, гранаты с треском рвутся, —
 Увечья, раны, смерть! Но ей ли жизнь беречь?
 Кругом мольбы и стон — и реки крови льются!
 Страдальцев из огня, из схватки боевой
 Она уносит прочь, полна чудесной силы,
 И жаждущих поит студеною водой,
 И роет мертвецам с молитвою могилы.
 Как звать ее? Бог весть, да и не всё ль равно?
 Луч славы над ее не блещет головою,
 Одно ей прозвище негромкое дано:
 Герои русские зовут ее «родною».
Арсений Голенищев-Кутузов — Родная: Стих
> 

