Не убил, не проклял, не предал,
 Только больше не смотрит в глаза.
 И стыд свой темный поведал
 В тихой комнате образам.
Весь согнулся, и голос глуше,
 белых рук движенья верней….
 Ах! когда-нибудь он задушит,
 Задушит меня во сне.
> 
Не убил, не проклял, не предал,
 Только больше не смотрит в глаза.
 И стыд свой темный поведал
 В тихой комнате образам.
Весь согнулся, и голос глуше,
 белых рук движенья верней….
 Ах! когда-нибудь он задушит,
 Задушит меня во сне.