Распятый на кресте нечистыми руками,
 Меж двух разбойников Сын божий умирал.
 Кругом мучители нестройными толпами,
 У ног рыдала мать; девятый час настал:
 Он предал дух Отцу. И тьма объяла землю.
 И гром гремел, и, гласу гнева внемля,
 Евреи в страхе пали ниц…
 И дрогнула земля, разверзлась тьма гробниц,
 И мертвые, восстав, явилися живыми…
 А между тем в далеком Риме
 Надменный временщик безумно пировал,
 Стяжанием неправедным богатый,
 И у ворот его палаты
 Голодный нищий умирал.
 А между тем софист, на догматы ученья
 Все доводы ума напрасно истощив,
 Под бременем неправд, под игом заблужденья,
 Являлся в сонмищах уныл и молчалив.
 Народ блуждал во тьме порока,
 Неслись стенания с земли.
 Всё ждало истины…
 И скоро от Востока
 Пришельцы новое ученье принесли.
 И, старцы разумом и юные душою,
 С молитвой пламенной, с крестом на раменах,
 Они пришли — и пали в прах
 Слепые мудрецы пред речию святою.
 И нищий жизнь благословил,
 И в запустении богатого обитель,
 И в прахе идолы, а в храмах Бога сил
 Сияет на кресте голгофский Искупитель!
Алексей Апухтин — Голгофа: Стих
> 

