Сырое лето. Я лежу
 В постели — болен. Что-то подступает
 Горячее и жгучее в груди.
 А на усадьбе, в те?нях светлой ночи,
 Собаки с лаем носятся вкруг дома.
 И меж своих — я сам не свой. Меж кровных
 Бескровен — и не знаю чувств родства.
 И люди опостылели немногим
 Лишь меньше, чем убитый мной комар.
 И свечкою давно озарено
 То место в книжке, где профессор скучный,
 Как ноющий комар, — поет мне в уши,
 Что женщина у нас угнетена
 И потому сходна судьбой с рабочим.
 Постой-ка! Вот портрет: седой профессор —
 Прилизанный, умытый, тридцать пять
 Изданий книги выпустивший! Стой!
 Ты говоришь, что угнетен рабочий?
 Постой: весной я видел смельчака,
 Рабочего, который смело на? смерть
 Пойдет, и с ним — друзья. И горны замолчат,
 И остановятся работы разом
 На фабриках. И жирный фабрикант
 Поклонится рабочим в ноги. Стой!
 Ты говоришь, что женщина — раба?
 Я знаю женщину. В ее душе
 Был сноп огня. В походке — ветер.
 В глазах — два моря скорби и страстей.
 И вся она была из легкой персти —
 Дрожащая и гибкая. Так вот,
 Профессор, четырех стихий союз
 Был в ней одной. Она могла убить —
 Могла и воскресить. А ну-ка, ты
 Убей, да воскреси потом! Не можешь?
 А женщина с рабочим могут.
Александр Блок — Сырое лето. Я лежу: Стих
> 

